Голод. Какой он бывает. И кто произвел смену парадигмы?

Мы существуем в дихотомиях - есть два плюса: «хорошее-плохое», «добро-зло», «душа-тело». В отношении к еде долгое время в истории применялась дихотомия «еда для богатых» и «еда для бедных». Чем изысканнее была еда для богатых, тем более нищей казалась еда бедняка. Разбогатев, крестьянин нанимал кухарку «от господ» и переходил на новый уровень потребления.

Есть «голод» и «не голод», еда вдоволь. Но эта дихотомия не очень точная. Голод абсолютный - это когда еды нет, совсем нет. Голод может быть не только количественным, но и качественным. То есть картошка и макарошки есть, и брюхо набито. И еще дешевые печеньки и конфетки для «сладости». Вроде бы все сыты, но болеют. Питирим Сорокин в запрещенной книге «Голод как фактор» пишет: «Начиная с сентября 1917 г., число случаев аменореи возрастает и к сентябрю 1918 г. достигает 2,5% (вместо 0,4% в 1915 г.), но особенно быстро оно растет с сентября 1918 г. по сентябрь 1919 г. (6%)».

Аменорея – это симптом голодания. Сейчас в России распространенность первичной аменореи среди женщин детородного возраста составляет 0,5-1,0%, а вторичной – около 5%. О каком голоде можно говорить?

«Из многочисленных и разнообразных бедствий, которые обрушиваются на род человеческий, четыре бедствия, вероятно, случаются чаще всего и являются самыми разрушительными и страшными и, вместе с тем, наиболее поучительными и значительными, а именно — война и революция, голод и эпидемия».

В 1920 г. под руководством И. П. Павлова было создано Общество объективных исследований человеческого поведения. П. А. Сорокин был назначен действующим председателем научного общества. В 1921 году в Самарской губернии голодало более 85 % населения. Почти все запасы были изъяты у крестьян в ходе продразверстки. Люди бросали свои дома, бродяжничали и побирались. Родители приводили детей из деревень и бросали их на базарах и улицах.

Новая власть не могла не признать бедствие. В газете «Правда» от 27 января 1922 г. сообщалось о том, как в степных уездах Самарской губернии наблюдается небывалое явление повального людоедства. доведенные до отчаяния и безумства, съевшие все, что доступно, люди решаются есть человеческий труп и тайком пожирают собственных детей. Питирим Сорокин провел в самарской губернии всего 20 дней и написал труд «Голод как фактор». Голод Сорокин определял как «прекращение или недостаточное поступление (или недостаточное усвоение) пищи в организм человека».
Если ферментные системы слабы, то и поступление пищи (человек ест) не позволяет преодолеть голод. Реакция советской власти на эту книгу была предсказуемой. Питирима Сорокина выслали из страны по личному требованию Ленина в письме от 16 июля 1922 года, и в сентябре Сорокин был выслан. Павлов остался изучать «рефлекс свободы» и то, как он подавляется после 7-дневного голодания у собаки.

Заявления Сорокина до сих пор неприемлемы для любой власти. Его книга отсутствует в доступных официальных архивах (но при желании скачать еще можно). «На поведение и переживания людей (а через них и на общественные процессы) имеют влияние не только факты замены недефицитного питания дефицитным, но и всякое резкое и сильное изменение количества и качества пищи, поступающей в организм человека. Простейшим и самым распространенным подтверждением этого служат те массовые расстройства питания, которые обычно наблюдались у населения России при переходе его с режима постной пищи на режим скоромной по окончании постов или обратно, хотя часто оба режима не были дефицитными». Любой врач может это подтвердить – как увеличивается поток людей с расстройствами ЖКТ после новогодних праздников и постов. Дихотомия «богатая» еда и «еда для бедных» в сознании за 20 век заменилась на дихотомию «правильная-неправильная» и «здоровая—нездоровая».

И тут же появилась куча «специалистов». Они начали трактовать диетологию как библию. И соревноваться между собой. Раньше была «господская кухарка», она точно знала, что готовить «господам» и ее мнение было авторитетным. Совсем аристократы выписывали себе французских «кухарок». Создавался великий поварской цех специалистов по дорогой и легкоусвояемой еде, Недавно вышла книги «Разъяренный повар. Как псевдонаука не дает нам нормально поесть» Энтони Уорнера. Поварской цех переходит в наступление. Могла бы состояться эпическая битва нутрициологов и специалистов по «правильному питанию» с поварами. Но пришла еще одна и четырех бед по Сорокину – эпидемия. «Человек, имевший изысканный стол, куда входили икра, дичь, устрицы, фрукты, трюфеля и прочие деликатесы, вряд ли безразлично отнесется к замене этой диеты на щи да кашу, хотя бы они и содержали в себе все необходимые пищевые ингредиенты как в количественном, так и в качественном отношении.

Хотя по своей питательности вяленая вобла стоит не ниже других мясных продуктов (76,28% белка, а в мясе разных сортов от 15 до 20,91% белка), однако большинство людей — если будет возможность — предпочтет питаться дичью, говядиной, бараниной, телятиной, яйцами и молоком, а не воблой». Впрочем, любой нормальный здоровый человек предпочтет диету более разнообразную — менее разнообразной, более вкусную — менее вкусной, легче усвояемую — труднее усвояемой. «Все эти одинаково не дефицитные диеты образуют в этом отношении целую градацию, и переход от более высокой диеты к более низкой воспринимается как лишение, как ухудшение, как нечто нежелательное, совершающееся обычно поневоле, в силу необходимости. Как только человек снова получает возможность питаться по своему вкусу, он переходит от этой «низшей», хотя и не дефицитной диеты, к «высшей». Так обоснованно считал в начале 20 века Питирим Сорокин. Это было еще до появления новых дихотомий «здорового и нездорового» питания.

Он же вводил понятие «социального голода». «Богатство в современном обществе равносильно большему простору в выборе продуктов питания, большей возможности удовлетворять свои пищевые запросы согласно желанию. Поэтому пищевой режим богатых — это режим «свободно избранный». «Чем больше разница — по количеству и качеству пищи — между необходимой нормой питания и наилучшей питательной диетой данного общества, которой как правило придерживаются представители его имущественной и правительственной аристократии, тем социально-относительный голод в данном обществе сильнее. Если же питание наиболее бедных масс данного общества стоит ниже необходимой физиологически нормы, то это означает, что в нем наряду с громадным социально-относительным голоданием имеется еще и дефицитное голодание». Если верхушка общества ест устрицы. среднему классу недоступно мясо криля, а бедным слоям общества обычное мясо, то в обществе есть «социально-относительный голод».

Если бы книгу Сорокина изучали в школе, то запрет на качественные сыры и прошутто вызвал бы большее возмущение. «Недостаток в пище тех или иных нужных для организма элементов (при относительно-качественном голодании) обычно сопровождается ощущением специфического голода и соответствующими речевыми рефлексами: то нам хочется сладкого, то селедки, то мяса, то огурцов и т. д.», пишет Сорокин. Такое состояние нормально для беременных. Но, будучи постоянным, ненормально для других людей. Откуда взялась вера в то, что «голод лечит»? И на этот вопрос есть ответ у Сорокина. «Известно, что при сильном страдании или боли у нас пропадает аппетит; мы можем не есть несколько часов или даже дней; едим вяло; пищетаксические акты не энергичны и т. д. И наоборот, сильный голод пробивается иногда через кору боли и страданий, отодвигает их на второй план, смягчает и заставляет нас «забыть» на время и боль и тоску».

Зачем американскому правительству понадобился миннесотский эксперимент Анселя Киса? Все, что требуется знать о голоде, было уже написано ставшим американским социологом Сорокиным. Абсурдность поведения голодающих людей ужасает. «Один человек полностью потерял контроль над собой», – говорит участник Сэм Легг. – Зашел в бакалейную лавку. Он ничего не покупал – он воровал в магазинах. И что же он взял? Он взял картофель, морковь и лук – корнеплоды, составлявшие основу нашего рациона, – и набил себе желудок». Испытуемые, страдавшие от голода, были поглощены едой. Некоторые собирали десятки поваренных книг. А еще они постоянно мерзли, «Огонь становился все слабее, и Сэм вскочил и сказал, что знает, где находится поленница, и там был топор, и ему нужно было, чтобы разжечь огонь, расколоть там немного дров», – вспоминает Саттон. Шла третья неделя реабилитации. Сэм Легг с трудом удерживал топор в воздухе. Но он обрушил его на левую руку, отрубив три средних пальца. «Я признаю, что в то время был сумасшедшим», – говорит Легг.

В эксперименте Анселя Киса не было полного голодания как в самарской губернии 1921 года. Представления американцев о голоде были странными. Рацион участников был подобен тому, что, как считалось, европейцы получали в условиях осады или оккупации: много капусты, картофеля и пшеничного хлеба. Иногда им давали мясо и какие-то деликатесы. И даже на этом рационе российского пенсионера некоторых участников преследовали сны о каннибализме, происходило бесконечное воровство запасов и прочие странности в поведении. Использование пищевого рациона для управления людьми очень активно используется во всех религиях и особенно тоталитарных сектах. Исчезновение культурных дихотомий и замещение их новыми гипотетическими конструктами «правильное- неправильное» и «здоровое—нездоровое» оказалось успешным и привело к тому, что люди научились потреблять низкокачественную еду и забыли традиции питания своих народов.