Уведомления
Очистить все
Мезенреализм - посты.
1
Сообщений
1
Пользователи
0
Лайки
1,268
Просмотров
Тема начата
Почему в 1872 году жена Сеченова Мария смеялась, сидя с зеркалом на кровати - на этот вопрос из предыдущего поста в комментариях был дан правильный ответ. Она с помощью зеркала нашла на слизистой рта голубовато-белые пятна окружённые красным венчиком, которые позже назвали пятнами Бельского-Филатова-Коплика. Слизистая при кори становится похожа на поверхность, посыпанную манной крупой. После исчезновения какое-то время остается бархатистая поверхность.
Корь не считалась опасной до 20-х годов прошлого века.
Корь не считалась опасной до 20-х годов прошлого века.
Это была просто детская болезнь, от которой умирали только истощенные недокормленные дети очень бедных людей. И борьба «прогрессивных» людей тех времён шла не против «вируса», а против бедности, недоедания и антисанитарных условий жизни людей.
Фраза из старой книги «Учение об эпидемиях» 1935 года: «Курьезно, что до 16 века не отличали друг от друга корь и скарлатину, которые сейчас различает каждая мать». Сейчас каждая мать, наверное, знает, что от кори есть укол, а от скарлатины - нет. Но сомневаюсь, что каждая найдёт отличия в симптомах болезней.
Фраза из старой книги «Учение об эпидемиях» 1935 года: «Курьезно, что до 16 века не отличали друг от друга корь и скарлатину, которые сейчас различает каждая мать». Сейчас каждая мать, наверное, знает, что от кори есть укол, а от скарлатины - нет. Но сомневаюсь, что каждая найдёт отличия в симптомах болезней.
А скоро вообще останется только одна модная болезнь, просто ей ещё новых симптомов припишут. Сначала от модной болезни умирали сразу - в Китае шли и падали, потом надо было ждать 14 дней до болезни, потом появились страшные бессимптомные, потом снова бряк и все. И так по кругу. И сыпь, и ДВС-синдром и вообще симптомы всех болезней есть у этого коварного вируса. А раньше коронавирус был просто одним членом группы вирусов ОРВИ (аденовирусы, коронавирусы, риновирусы, гриппа и парагрипп). Так что задач дифференциальной диагностики становится все меньше. Можно на все писать один диагноз.
Но отличия кори от оспы в случае Марии Александровны были важны для того, чтобы не попасть в больницу для заразных. Несмотря на всеобщую пропаганду оспопрививания, с оспой реально боролись обычным образом - изоляцией заболевших (!) и прерыванием цепочки заражений. Комитет экспертов ВОЗ в 1972 г. определил эпидемиологический надзор как краеугольный камень стратегии ликвидации оспы. Новая для программы система оказалась более эффективной для прерывания передачи оспы, чем «поголовная» вакцинация даже в тех случаях, когда было вакцинировано менее половины населения на данной территории. (WНО Ехреrt Соmmittee оп Smаllрох Еrаdісаtіоп, 1972).
Пока ВОЗ до этой простой мысли додумался, в Европе 19 века давно была эта программа, если, конечно, не слушать трескучую пропаганду уколов. И жена Сеченова обязана была поступить на изоляцию в больницу сестёр милосердия. Что ей, конечно, делать очень не хотелось. Потому она так и радовалась, что у неё не оспа, а всего лишь корь, Корь тогда точно знали как лечить. Нужно обеспечить покой, приглушенный свет и хорошее белково—витоминное питание. Мария Александровна Сеченова была дочерью Александра Афанасьевича Обручева, помещика Тверской области и известного в России генерала армии. Она родилась в 1839 году и стала одной из первых женщин, которая посещали лекции в университете в 1859 году. В то время в России был удивительный культурный феномен - фиктивный брак ради женского образования. Не ради получения прописки, как позже.
Девушки, хотевшие получать образование, должны были выйти замуж и получить разрешение мужа (если родители такого разрешения не давали). Благородный прогрессивный мужчина брал такую девушку в жены ради «светлого будущего» всего человечества. То есть в условиях невыносимой социальной несправедливости мужчина должен был дать женщине то, что ей запрещало общество. Модель такого благородного альтруистического поведения мужчины прочно вошла в сознание той части молодежи, которая разделяла идеи радикализма. В основе лежало идеальное представление о том, что любовное влечение можно подавить силой воли. Как правило, юноши, вступающие в брак, втайне любили своих фиктивных жен, но добровольно отказывались от супружеских прав.
После выхода известного романа Н. Г. Чернышевского «Что делать?» (1863) популярность фиктивных браков особенно возросла. Для того чтобы освободиться от опеки семьи, получить возможность посещать университетские лекции, Мария Обручева фиктивно вышла замуж за медика П. И. Бокова (как бы прототип Лопухова). Боков был другом Чернышевского и разделял его взгляды на права и самореализацию женщин в семье и в обществе. Обучаясь на лекциях в Санкт—Петербургской Медико—хирургической академии, Мария Александровна влюбилась в И. М. Сеченова (как бы прототип Кирсанова). Это не нарушило дружеских отношений между супругами. Они жили рядом, чуть ли не в одной квартире, чтобы не компрометировать женщину, которая не могла получить развода и продолжала считаться официальной женой законного супруга.
В конце 1860—х гг. Сеченовы разъехались с Боковым, который, в свою очередь, нашел новую семью и переехал в Москву. Реальная история произошла лишь через несколько лет после того, как Чернышевский закончил роман. Скорее роман повлиял на решимость этих трёх людей изменить свою жизнь. Мария Александровна едва не уехала в киргизские степи работать врачом. Потому что женщины ислама не допускали до себя мужчин. «У меня не хватило тогда рассудка понять, что две молодые женщины, отправляясь в дикие степи обрекают себя на погибель без существенной пользы делу, и я подал докладную записку тогдашнему директору канцелярии военного министра. К счастью, на эту записку не последовало никакого ответа, и мои приятельницы избавились от грозившей им беды.
Говорю это серьезно, потому что, зная их образ мыслей и настроенье, уверен, что они отправились бы в степи. За сим одно из них отправилась через год учиться медицине за границу, а другая временно осталась дома и села за переводы, благо была разносторонне образована, знала языки и умело писать по-русски». Сеченов влюбился во вторую. И все-таки ей тоже пришлось уехать за границу. Она училась в Вене, Гейдельберге, специализировалась на глазных болезнях в Лондоне; в 1868—1871 годах продолжала образование в Цюрихском университете, где и защитила докторскую диссертацию «К учению о кератите». Во время франко—прусской войны 1870—1871 годов она добровольно работала сестрой милосердия во французском госпитале. И предположительно заразилась оспой от ребёнка?
Если почитать писания пропагандистов оспопрививания, во время этой войны французы умирали как мухи, потому что были не привиты. А вот привитые пруссы воевали без болезней и потому победили. Лишь в 1888 г. Иван Сеченов и Мария Бокова и становятся законными супругами. Во время венчания И.М. Сеченову было 59, а М.А. Боковой — 49 лет. Вот так писал про неё в автобиографически заметках Сеченов: «В труде она была не только товарищем, но и примером. В её имении была лошадь по прозванию Комар, отличавшаяся тем, что в упряжи, без всякой пануки, словно из чувства принятой на себя обязанности, держала постромки всегда туго натянутыми, а в случае нужды тянула изо всех сил, даже усталая, работая часто за других. Это был образ Марии Александровны во всех её занятиях - в переводах, делах по деревенскому хозяйству».
Мария Александровна прожила 90 лет, умерла в 1929 году. Брат Марии был членом тайного общества, каторжанином, сын другого брата - Владимир Афанасьевич Обручев стал русским и советским геологом, географом. В 1921—1929 годах — профессор по Горной академии. В 1939—1956 годах — директор Института мерзлотоведения. детей у Сеченовых не было. В 1920 г. М.А. Сеченова переехала жить в Дом престарелых ученых. Тяжело читать последнее заявление М.А. Сеченовой: «На случай моей смерти заявляю. Ни денег, ни ценных вещей у меня не имеется. Билеты, оставленные некогда на мое погребение, потеряли значение. Близких родных у меня теперь нет. Поэтому приходится просить приютившее меня учреждение взять на себя хлопоты и траты по моему погребению. Прошу похоронить меня без церковных обрядов, как можно проще и дешевле на Ваганьковском Кладбище, где для меня давно подготовлено и оплачено место подле могилы моего мужа. Мария Александровна Сеченова 11 мая 1926».
Это заявление было написано в связи с тем, что на Ваганьковском кладбище проводили перерегистрацию могил. Не перерегистрированные могилы подлежали сносу. Сохранилось письмо от проф. Московского университета А. Реформаторского: «Уведомляю Вас, что на Ваганьковском кладбище объявлено регистрация всех могил: если кто не зарегистрирует, то могилы будут срыты. Так нам заявили. Мы с женой ездили на Ваганьково по этому делу. Могила наших родных находится рядом с могилой И.М. Сеченова. Мы сделали заявление и о могиле И.М. Сеченова и там в книге записали. Но по—видимому требуется официальное заявление, а при нем и взнос 2 р. 50 коп.». Могила была сохранена, и в 1929 г. туда было захоронена и М.А. Сеченова. Так закончилась жизнь героини романа «Что делать». Зато именем Сеченова названы вузы и гордятся им в России безмерно.
#историяРоссии #корь #историямедицины #сеченов #орви
Размещено : 07.07.2021 00:03
