В Российской империи был род Капнистов, происхождение этого рода уходит в 13 век, к Венецианской республике. Российская ветвь начиналась с воинов, потом в ней появились поэты, политики и дипломаты. Самым известным был Василий Васильевич Капнист, сын бригадира Василия Петровича и приёмный сын украинской красавицы Софьи Барковской. Когда был убит его отец, то София Барковская отправилась в Восточную Пруссию за останками своего мужа. В его походной палатке она нашла девушку, крымскую турчанку и годовалого младенца. Турчанка передала ребенка Барковской, а потом покончила с собой. По возвращении в Россию, Барковская выдала ребенка за своего младенца, который стал ее любимцем. В 1783 Василий Васильевич написал «Оду на рабство», которую решился напечатать лишь в 1806. «Ода на рабство» является одним из самых первых обличений крепостничества в русской литературе XVIII века, ещё до Радищева и Пушкина.
До «Горя от ума» и «Ревизора» Капнист написал пьесу «Ябеда» про нечестных юристов.
«Бери, большой тут нет науки;
Бери, что только можно взять.
На что ж привешены нам руки,
Как не на то, чтоб брать, брать, брать».
В театре Эрмитаж есть спектакль «Капнист туда и обратно» про исторический анекдот. Будто бы Павел I, едва начав смотреть пьесу «Ябеда», в гневе отправил поэта в Сибирь, но, досмотрев и убедившись, что порок наказан, с полдороги вернул и по-царски одарил. Спектакль идёт с присказкой от режиссёра: «Вот как было в прошлые годы, когда не было �свободы...»
Четыре друга-литератора - державин, Львов, Хемницер и Капнист — были неразлучны. Они породнились ещё и тем, что были женаты на четырех сестрах дьяковых, дочерях обер-прокурора Сената Александра Дьякова. Удивительно, как из истории сватовства Львова ещё не сделали сериал. Жена Василия Капниста «Сашенька, мой ангел» дьякова сама учила своих детей, причем так, что все удивлялись их знаниям. «Нас будили рано утром и в зимнее время даже при свечах... мы садились на свои места и спешили приготовить уроки к тому времени, как проснется мать; тогда мы несли ей показывать, что сделали... Только один старик немец Кирштейн немного помогал ей, давая всем нам уроки немецкого языка и арифметики». Из воспоминаний детей. Внук Василия Васильевича Капнист — Павел Алексеевич был редкостно умным и одновременно решительным. Он был правоведом, окончил Московский университет (1865), и мог рассчитывать на блестящую карьеру в министерстве юстиции. Служил прокурором, но его внезапно назначили попечителем всех учебных заведений Московского округа (1880-1895).
Будучи сыном своей семьи, где детей учили всех традиционно одинаково, он оставался сторонником классического образования. Он написал «Классицизм, как необходимая основа гимназического образования» (1891- 1900), «Исторический очерк развития реального образования в Германии» (1900), «К вопросу о реорганизации среднего образования» (1901). Судьба его была интересной. В 19 лет он влюбился в женщину, которая была старшего его в два раза. Они жили вместе несколько лет. Когда же незаконная жена Павла состарилась, он встретил и полюбил дочь камер-юнкера Лопухина (сокурсника и друга М.Ю. Лермонтова) — Эмилию Лопухину. Эмилия Лопухина знала о прошлом своего жениха и, вероятно, даже виделась с «другой женщиной» еще до свадьбы и вполне понимала положение. Уровень образования — один из главных факторов, определяющих развитие государства, будущее страны. В этом никто не сомневается. Павел Алексеевич Капнист считал, ЧТО образование должно оставаться классическим, О не утилитарным, как требовало тогда большинство.
И это большинство победило. Сейчас плоды пожинаем. Когда моя мама, учившаяся у учителей, закончивших классические гимназии, увидела советских учителей, она как-то сразу предсказала будущее. В 1863 году гимназии разделили на классические и реальные. Тогда ещё в гимназии могли поступать дети всех сословий. Появилось разнообразие школ: церковно-приходские, частные, воскресные и земские. В 1869 году создаются первые женские учебные заведения с университетскими программами, так называемые «Высшие женские курсы». Появление контрреформ Александра 3, той «глыбы», которой 5 июня новый памятник в Гатчине открыли (со значком американского шерифа), привело в 1887 к циркуляру «о кухаркиных детях», согласно которому в гимназии больше не принимались дети низших сословий. Святейший Синод получил власть над всеми начальными школами. В 1884 году отменяют женское образование и повышают имущественный ценз для поступления в гимназии и университеты. Чему памятник 2021? И в этих условия П.А. Капнист умудряется гасить волнения в Московском университете и пытается удержать образование как таковое.
«Гимназии, будучи школами, имеющими преимущественною своею целью приготовлять к высшим академическим занятиям, должны отказаться от всякой утилитарной тенденции и обязаны заботиться не о снабжении учеников массой знаний, более или менее приложимых к дальнейшей практической жизни, а о высшем умственном развитии юношества, о приучении его к логическому мышлению и к настойчивому научному ТРУДУ»- Сейчас тоже развелось множество гимназий, но соответствуют ли они своему названию или остаются обычными реальными училищами? Этот пост - ответ на два вопроса. 1. Почему нельзя интересоваться вопросами здоровья у людей, получивших медицинское образование. 2. Почему нельзя основы гигиены преподавать детям в школе. Специализация не должна быть В гимназии, она дает общую подготовку для будущих юристов, математиков, филологов, медиков. При выборе предметов надо руководствоваться не «практикой», а тем, насколько изучение предмета способно развивать «мыслительные силы». Более того, от учеников гимназии не требуется выдавать «сведения», играет значение сам процесс приобретения знаний, который останется на всю жизнь.
«От гимназиста надлежит требовать ясности и определенности математического рассуждения, а потому и на гимназическом экзамене можно даже отнестись сравнительно снисходительно к за памятованию формулы, К ошибке в вычислении, если только работа ученика доказывает развитие в нем математического мышления, твердое понимание основных положений и умение делать из них ясные и верные логические выводы». Выпускники реальных училищ должны запоминать сведения, которые понадобятся им в практической работе. Вот только проблема в том, что наука не стоит на месте, развитие ее не должно останавливаться, а выпускники реальных училищ умеют жить только в том времени, в котором учатся. «Еще менее основательности мы находим в доводах, коими желают доказать необходимость введения в гимназиях курса гигиены. По этому поводу он начинает с рассуждения о том, какой справедливый упрёк можете сделать школе ученик, который вышел из неё со знанием древних языков но который «на первых же порах сгубил навсегда свое здоровье, по незнанию тех необходимейших предосторожностей, которые узнаны опытом и медицинской наукой»...
«Таким образом в этой, в высшем смысле жизненной науке, наши солдатики оказываются просвещеннее наших многоученых гимназистов с их экзаменами зрелости». Такие слова г-на Еленева (я не нашла сведений об этом господине), приводит П.А. Капнист. И отвечает: «Мы не отвергаем полезности познаний по гигиене и по оказанию помощи в несчастных случаях, но неужели сведения в этой области, особенно в том виде и объеме, в котором они сообщаются солдатам, могут входить в сферу общего образования и обусловливать ,‚просвещенность", как выражается г. Еленев? Неужели для того, чтобы быть образованным юношей, необходимо обладать теми именно сведениями, которые имеют наши солдаты, и неужели все, что только признано полезным, должно входить в курс гимназий? Все хорошо на своём месте и в свое время, и гигиена бесспорно чрезвычайно важная и полезная наука, и распространить в обществе здравые понятия, основанные на ней, весьма желательно: но из этого вовсе еще не следует, чтоб ей надлежало отвести место в курсе средней школы. Прежде всего надлежит спросить себя, могут ли учащиеся с успехом воспользоваться сведениями, приобретёнными по гигиене на школьной скамье, во время пребывания в школе или по выходе из неё?
Всем известно, что в течение школьного периода дети и юноши обладают еще весьма незначительной самостоятельностью в житейской своей обстановке. Им приходится не только считаться‚ но и подчиняться условиями жизни, порядком и привычкам, уже установившимся в семье среди старших; если строй семьи основан на правильных гигиенических началах, то домашняя обстановка научит ребенка и юношу гораздо большему, чем несколько уроков, полученных в гимназии; если же, наоборот, семья игнорирует здоровые условия жизни, то можно ли ожидать и даже следует ли требовать, чтоб она ломала свой быт и подчинялась указаниям младшего и подчиненного своего члена, основанным на кой-каких сведениях, вынесенных им из школьных уроков! Мы лично считали бы подобный порядок вещей противоестественным, и во всяком случае практически не осуществимым. Но, возразите нам, если ученик в бытность свою в школе практически и не воспользуется сообщенными ему знаниями по гигиене, то он может, однако, по выходу из школы применить их к себе и к своей собственной семье, когда сам обзаведется таковою?
На это мы ответим, что более чем вероятно, что к тому времени, когда гимназист станет вполне взрослым самостоятельным человеком, в правилах гигиены произойдет уже столько изменений, что он, окажется отсталым, а знания его настолько устарелыми, что он уже едва ли воспользуется ими, а по отношению к подрастающему поколению, обучающемуся в школе, в которой это вечно движущаяся наука будет преподаваться сообразно современному ее положению, он станет в то же противоречие, в котором стоял к старшим, когда сам учился в школе. с правильностью сказавшего нами согласится, мы полагаем, каждый, кто дает себе труд вспомнить, сколько со времени его детства произошло коренных перемен в понятиях об условиях здоровой жизни, пищи, одежды и т.д. Мы вполне согласны с тем, что сведения по гигиене должны быть распространяемы в обществе, но думаем, что их следует распространять в среде взрослых, путем изучения литературы». В результате путаницы, которая возникла из ненависти к классическому образованию, установилось «серенькое будничное настроение, проникнутое крайне утилитарным направлением, оно стало господствующим и мало поощряет в юношестве стремление образовательным целям».
«Если стать на утилитарную точку зрения и устранять из курса школы все то, из чего ученик по выходе из неё не может извлечь непосредственной выгоды, и включать в программы школ все, что когда-либо может пригодиться в жизни, то, имея в виду с одной стороны, что большая часть школьных знаний не обладает практическими свойствами, а с другой стороны, что потребности жизни бесконечно разнообразны, пришлось бы или ничему не учить из опасения, как бы не обременить ученика знаниями, которые не окажутся практически приложимыми, или, наоборот, учить всему, что может понадобиться ученику при дальнейших его занятиях, обусловленных бесконечно разнообразными обстоятельствами, в который он может быть поставлен по выходе из школы. В результате в первом случае получится простое и откровенное невежество, во втором - худшее из всех видов невежества—мнимое всезнание». Обучение в медицинском вузе при полном отсутствии классического образования приводит к получению людей, немного зазубривших основные сведения, и лишь единицы оказываются способными к переходу на университетский уровень понимания того, как создаётся знание. Что вам известно о классическом образовании? И какое оно имеет отношение к проблеме, например, абортов и трансгендеров, которая возникла сейчас?
#образование #гимназия #мышление #знание #развитие #интеллект #будущее
