Самый сложный для понимания кусок вчерашнего поста про то, что судили на Нюрнбергском процессе те же врачи, что совершали в это время и после такие же преступления. Судили там конкретных людей и не искали причины, которые привели к подобному.
Поиск причин начался намного позже. Большинство публикаций приходится на 2012 год. И многие из них о том, как не допустить повторения случившегося. Все ведущие медицинские журналы отводили свои страницы для подобных статей. На пабмеде https://www.ncbi.nlm.nih.gov/ можно найти почти все, кроме уже удаленных. Вот та статья, основываясь на которой я собиралась писать пост ещё 3 месяца назад, уже удалена.
Еще со времен древних греков врачи, начиная свою профессиональную деятельность, давали свящённую клятву «не навреди». Она давала им привилегию доверия со стороны пациентов.
Убеждение и уверенность в том, что врач действовал в интересах благополучия своего пациента, передавались из поколения в поколение на протяжении веков, наделяя врача моральным авторитетом и своего рода правовой безнаказанностью. Пациент брал на себя обязанность послушания и подчинения. Все это начиналось как религиозное служение.
Христианство сохранило сакральный характер медицины и врачебной практики.
Не только пациенты, но и врачи-христиане принимали религиозное значение врачебной деятельности как миссионерской и сравнивали с особым видом священства в охранении здоровья, считавшегося даром Божьим. Следовательно, врач, облеченный этим авторитетом, считал своим долгом направлять пациента, решая за него.
Пациент в рамках этой концепции признавал себя невежественным человеком, у которого нет знаний, интеллектуальных способностей или морального авторитета, чтобы не соглашаться с решениями врача, который внутри этой доктрины точно знает, что для него хорошо. доктрина это называется патернализм. В религиозном обществе врач считался проводником воли Бога. В этом обществе, если бы кто заговорил об «информированном согласии», его бы абсолютно не поняли. Как можно сомневаться? Зачем все это надо? Отношение пациента к врачу всегда было основано на сильной вере и подкреплялось психологическим подчинением, основанном на тысячелетних традициях. Пациент с уважением и благодарностью выполнял все предписания и никогда не просил каких-либо объяснений. Выражение «информированное согласие» в современном мире тоже не выражает точно происходящее. Согласие предполагает непротивление врачу, просто информированное. Скорее это должен быть договор, в котором обе стороны признают «независимость и автономию пациента, как личности».
Человек должен иметь право не на «информированное согласие», а на принятие ответственности за себя и за своё здоровье. Когда случился этот слом доктрины? Возможно, что это связано с тем, что Джейнс называет исчезновением голосов и жрецов. Ведь это только первый этап развития сознания - бикамеральность, следование галлюцинациям. На втором эволюционном этапе, когда сознание начинает появляться, возникают фигуры шаманов, жрецов, бабушек, колдуний, фараонов, врачей и прочего. Это фигура, авторитет которой крайне высок. Отсюда феномен того, что от медицины уходят к шепчущей бабушке и она вылечивая от рожи, например. Но основной слом произошёл после двух Мировых войн 20 века. Первая сломала врачей. Вторая привела к тому, что потребовался Нюрнбергский процесс для того, чтобы разобраться с совершенными преступлениями. Но все это до сих пор не осознано общественным сознанием, не описано и не проанализировано.
«Более 7% всех немецких врачей стали членами нацистских СС во время Второй мировой войны, по сравнению с менее чем 1% населения в целом. При этом эти врачи добровольно участвовали в преступлениях режима, что явно противоречило ценностям выбранной ими профессии.
Участие врачей в пытках и убийствах как до, так и после Второй мировой войны является тревожным наследием, редко обсуждаемым в медицинских школах и недооцениваемым в современной медицине. Есть ли что- то неотъемлемое в работе врача, что способствует переходу от целителя к убийце?». Это цитата из статьи "A long shadow: «Nozi doctors, moral vulnerability and contemporary medical culture» Алессандры Колаянни. Она в телеграм-чате. Но это лишь одна статья из огромного множество работ.
Ценность врачей для нацистского режима было очевидно: их поддержка придавала научную легитимность принципам евгеники, на которых нацисты строили свою расовую политику и оправдывали убийство в соответствии с логикой медицинской необходимости. Как могло так много тех, кто поклялся не причинять вреда, стать такой неотъемлемой частью убийств и пыток?
Во время Веймарской республики почти 50% немецких врачей довольно быстро присоединились к нацистской партии, это был больший процент, чем для любой другой профессии того времени, превосходя даже юристов и бизнесменов. Врачи были представлены в СС в семь раз чаще, чем среднестатистический немецкий мужчина.
Это устрашающее число, учитывая тот факт, что более половины всех врачей в Берлине были евреями по происхождению до Второй Мировой войны. Поэтому процент немецких врачей, которые были одними из первых членов нацистской партии, на самом деле намного больше, чем 50%. Врачи сыграли важную роль в печально известной программе эвтаназии «действие Т4», в результате которой около 275000 пациентов, которых врачи считали «неизлечимо больными», были убиты голодом, лекарствами или отравлением газом. Гитлер предоставил врачам полную власть управлять этими так называемыми «смертями из милосердия», многие из которых были совершены даже без личного осмотра пациента. Врачи также провели одни из самых ужасных медицинских экспериментов, нанеся увечья и убив сотни тысяч людей непосредственно до и во время Второй мировой войны. Более 400 000 человек получили необратимые травмы из-за принудительной стерилизации, искусственного оплодотворения, трансплантации костей, мышц и суставов, а также недокументированное число людей погибли в многочисленных исследованиях с использованием различных вирусных и бактериальных агентов, а также ядов (фосген, фенол и цианид).
Причины, по которым врачи с такой готовностью принимали участие в экспериментах, до сих пор анализируются. Возможно, те события, с которыми мы сейчас сталкиваемся, это следствие того, что вовремя это было не сделано.
В 20-м веке психологические эксперименты выявили основную уязвимость человека - подчиняться большинству и подчиняться предполагаемому авторитету. Человек изменяет свое поведение в соответствии с мнением большинства, даже если он сознательно понимает ошибочность. На советском телевидении часто показывали фильм, как дети соглашаются с большинством и называют круг квадратом. В 1963 году, психолог из Йельского университета Стэнли Милгрэм показал, что примерно 65% людей подчиняются приказам причинить вред или убить незнакомцев, опровергая оптимистичную предварительную оценку психиатров в 1%. Хорошо задокументировано, что студенты-медики становятся менее чуткими и еще менее этичными по мере того, как продвигаются в обучении. Но не все, в экспериментах Милгрэма были люди, которые отказывались причинять боль своим испытуемым; в нацистской Германии некоторые врачи не вступали в партию и не совершали преступления.
Нацистская философия с ее военным стилем обучения (жестокость, авторитарность) требовала абсолютного следования правилам. В ней так же сохранялась иерархическая организация‚ в которой авторитет и ранг вызывали законное уважение, а повиновение вознаграждалось. Это все вызывало особый резонанс в культуре немецкой медицины начала 20-го века, в которой студентам внушали «важность ранга и подчинения, командования и дисциплины». Кроме того, нацисты превозносили силу уверенности, в то время как сомнения, вопросы и признание неуверенности считались постыдными, вредными и достойными маргинализации, как артефакты еврейской культуры, и поэтому наказывались.
Немецкие врачи могли воспринимать переход к нацистскому самоопределению простым продолжением поддерживаемых идеалов. Гитлер считал себя спасителем своего народа и обещал в определенном смысле спасти немцев от их смертности, создав нацию вечно молодых. Культ спортивности, вечной молодости и «здорового духа» позволял определять людей неспортивных, больных и сомневающихся как «заразу», от которой надо избавляться. Перед событиями 2020 культ «молодости» зашкаливал. Как будто люди что- то чувствовали и хотели спасти себя.
В удаленной статье был вот такой кусок. «Желание партии преодолеть смертность было настолько сильным, что она даже включила в свой генеральный план резервные схемы на случай, если она проиграет войну. В апреле в Лондоне был рассекречен документ МИ5, в котором раскрываются планы, согласно которым нацисты могут снова восстать, если они проиграют войну. Там фигурировал яд, добавленный в сосиски, шоколад, кофе Nescufé, сигареты, шнапс и аспирин Buyer сеть нацистских саботажников будет бороться за создание Четвертого рейха в случае распада империи Гитлера (Dowd, 2011)». Ссылку на рассекреченные данные уже не найти. По сравнению с людьми других профессий, врачи, возможно, были наиболее открыты для этого желания превзойти - как в символическом, так и в буквальном смысле - смертность нашего вида. В конце концов, спасение или продление жизни - это центральная часть клинической и этической миссии медицины. И для достижения этой цели надо избавиться от заразы. Кого мы назначим заразой - решают политики и медицинское сообщество. Как заявил заместитель Гитлера Рудольф Гесс: «Национал-социализм - это не что иное, как прикладная биология».
Превознося социальное целое над отдельным человеком, нацизм обещал решение сложных экзистенциальных проблем, с которыми врачи сталкиваются ежедневно. Рассматривая социальный организм как священный, а индивидуальный как необязательный, врачи могли видеть себя спасающими больное общество на службе создания более сильного и здорового человека. Нацистский режим также установил странную связь между исцелением и убийством, в которой последнее истолковывалось как разновидность первого. Психиатр Роберт Дж‚ Лифтон объясняет, что режим рассматривал евгенические убийства как форму исцеления, очищения арийского населения и политической жизни после Первой мировой войны. Короче говоря, врачи считали, что, уничтожая жизни, они парадоксальным образом спасают те, которые были наиболее важны для всего общества. Все это не только не осмыслено в профессиональной этике, но и не дошло до общественного обсуждения. Это понятно, потому что травма, нанесённая двумя войнами 20 века, была слишком тяжёлой. И многим хотелось все просто забыть, в наивной надежде‚ что это точно больше никогда не повториться. Но то, что не проговорено и не прожито много раз, повторяется.
Как у жертвы насилия, возвращающейся к насильнику в тщетной надежде на то, что он изменится. Только тщательный анализ этих уязвимостей медицинской профессии и факторов, которые происходили в тот исторический период, позволяет извлечь уроки из того, что было названо зтикогенезом. Как исказилась этика, что позволило причинить вред во имя таких этических ценностей, как общественное здоровье. Каким бы невообразимым ни казалась нацистская медикализация геноцида сегодня, извращение этических принципов происходит постоянно, оно включает деморализацию, потребность принадлежать и подчиняться, а также поиск быстрого и лёгкого решения экзистенциальных проблем. Замечание Джорджа Оруэлла в 1984 году о том, что «Тот, кто контролирует прошлое, контролирует будущее», стоит запомнить, потому что образование в области медицинской этики не упустит ловушку обращения к самой этике в качестве рационального средства для совершения преступлений, подобных тем, что были разрешены когда-то Немецким медицинским обществом. Жду массу возмущения и вопрос - дописать тему? Или ещё все очень больно и лучше не трогать, дать ещё одну возможность вернуться к насильнику?
